Ценные кадры: Андрей Тарковский и другие кинематографисты-фотографы
Стэнли Кубрик, Дэвид Линч, Вим Вендерс, Ларри Кларк и другие режиссеры, которые увлекались искусством фотографии.
1. Дэвид Линч
2. Аббас Киаростами
3. Андрей Тарковский
4. Стэнли Кубрик
5. Антон Корбейн
6. Ларри Кларк
7. Деннис Хоппер
8. Вим Вендерс
9. Энди Уорхол
10. Лени Рифеншталь
1. Дэвид Линч
В список интересов Дэвида Линча входит не только кино, но и медитация, лепка, электронная музыка, живопись, графика, коллаж, перформанс. Казалось бы, фотография на фоне столь бурной деятельности должна померкнуть и быть чем-то абсолютно прикладным, однако это не так.
У Линча-фотографа четко прослеживаются три главные темы: индустриальные пейзажи, обнаженная натура и сборные модели (это как детские конструкторы в духе «Собери корабль», только вместо корабля выступают тушки рыбы, утки, курицы, которых режиссер сперва препарирует, а после соединяет). Чтобы найти объяснение творческому подходу Линча, кураторы его фотовыставок со всего мира мучительно ищут соответствующие слова, и все они меркнут, когда за объяснения берется сам автор.
Вот как Линч в своей беседе с Крисом Родли прокомментировал создание фотографии «Глиняная голова с индюшкой, сыром и муравьями»: «Ну, у меня на кухне завелись муравьи. Они приходили туда на водопой. Так что я слепил маленькую человеческую голову из сыра и индейки, обмазал ее глиной и водрузил на проволочную вешалку. Индейка с сыром торчала из глаз, ушей и рта. Я знал, что муравьи не устоят перед таким угощением, и, конечно же, на следующий день они уже нашли его, построили целое шоссе и залезали внутрь через глаза и рот. Они буквально кишели вокруг этой головы, утаскивали маленькие кусочки сыра и индейки и возвращались за новыми порциями».
Альбом «Фетиш»: vk.com/album-49575704_227152083
Альбом «Dark Night of the Soul»: vk.com/album-57461875_232065496
2. Аббас Киаростами
Во время иранской революции безработный режиссер Аббас Киаростами от нечего делать купил дешевую японскую камеру «Ясика» и поехал исследовать окрестности Тегерана. Многие свои работы он так и снял, даже не покидая автомобиля. Киаростами не раз признавался, что любит не фотографию, а природу, поэтому в его активе в основном ландшафтные снимки. Часто в кадре можно было увидеть снег, который напоминал ему детство.
Своим любимом фотографом Киаростами называл Ансела Адамса, всю свою жизнь пытавшегося запечатлеть идеальный восход луны. В фотографии иранский режиссер находил те же образы, что и в кино: дорога, размашистое дерево, застывшие пейзажи, только избавленные от присутствия человека.
В интервью Мишелю Симону Киаростами рассказывал: «Иногда достаточно одного щелчка затвора, чтобы мгновение жизни на этом величественном полотне стало вечностью. Вот, собственно, что я пытаюсь делать — нечасто, в нужный момент, но всегда с огромной радостью».
Альбом «Дорога в один дождливый день»: vk.com/album-49575704_223125519
3. Андрей Тарковский
Идею снимать на полароид режиссер Андрей Тарковский позаимствовал у итальянского киноклассика Микеланджело Антониони. Размытый акварельный свет полароида стал идеальным проводником кинематографического видения Тарковского в фотографию. В его объектив попадали самые обыкновенные сюжеты: вид улицы из окна, утренний натюрморт, задумавшаяся жена, сын на берегу реки, любимый актер Анатолий Солоницын, а еще собака и родной дом. В сущности, самое дорогое и интимное, что было в жизни режиссера. Подернутые солнечной дымкой кадры наполнены нежностью и светом (так и хочется добавить: божественным).
Снимки были сделаны в промежуток между 1979 и 1984 годом и отразили последние месяцы жизни Тарковского в СССР, а также захватили итальянский период. Готовясь к съемкам «Ностальгии», он почти не расставался со своим полароидом, пытаясь с помощью него нащупать нужную для фильма световую интонацию. В 2006 году итальянский сценарист Тонино Гуэрра, работавший над этой картиной, написал в предисловии к вышедшему фотоальбому: «Тарковский часто размышлял о быстротечности времени, и он хотел остановить его хотя бы в этих вот моментальных полароидных снимках».
4. Стэнли Кубрик
Стэнли Кубрик был не просто фотографом, а профессиональным фотографом, в течение пяти лет (1945—1950) зарабатывая на хлеб штатным корреспондентом журнала Look. За этот период на его счету оказалось порядка 300 выполненных редакторских заданий и 27 000 фотографий, в которых почерк будущего режиссера очень сложно узнать.
Рассматривая его черно-белый Нью-Йорк 1940-х (людей в метро, боксеров на ринге, американских художников или простых прохожих), никак не скажешь, что автору снимков немногим больше 17 лет. Слишком глубоко. Слишком пугающе просто. «Я думаю, что с эстетической точки зрения, — сказал как-то юный Кубрик, — фиксация спонтанного действия, а не тщательно выверенной картинки отражает актуальность и выразительность фотографии».
В той сложности, с какой самый молодой фотокор редакции рассуждает о задачах своего ремесла, кроется та завышенная требовательность к самому себе, которую режиссер сохранил на всю жизнь.
Альбом «Нью-Йоркское метро»: vk.com/album-57461875_215267562
5. Антон Корбейн
Антон Корбейн еще в юношеском возрасте нашел свое призвание. Мальчик любил брать отцовский фотоаппарат и под видом журналиста заявляться на любые концерты. Издания охотно публиковали его снимки и даже предлагали работу. Затем последовало приглашение от культового британcкого журнала New Musical Express, благодаря которому Корбейн быстро стал своим в богемной рок-тусовке.
Поговаривают, фотографу удавалось подавать звезд интереснее, чем они были на самом деле. Зернистое, предельно контрастное изображение идеально подходило под нестандартные лица рок-музыкантов — от Дэвида Боуи до Ника Кейва и Тома Уэйтса. Кстати, с последним у Корбейна выдалась долгая и плодотворная дружба. «Когда у Антона в руках оказывается черная коробочка, которую он наставляет на тебя, тут же облетают все деревья, удлиняются и становятся пугающими тени, дом начинает казаться абсолютно заброшенным, а я становлюсь похожим на очень симпатичного... гробовщика», — рассказывает Том Уэйтс.
А ведь действительно, снимать кого-то в течение тридцати лет — большая редкость. Отсмотрев накопленный за эти годы съемочный материал, приятели отобрали 200 лучших снимков и выпустили фотоальбом. «Уэйтс/Корбейн» («Waits/Corbijn 77—11»), предисловие к которому написал Джим Джармуш.
В последнее десятилетие Корбейн активно совмещает фотографическую и режиссерскую деятельность, но по-прежнему считается классиком лишь в фотографии. Ретроспективы и выставки Корбейна проходят во всех крупнейших музеях мира практически ежегодно.
4. Ларри Кларк
Еще до знаменитых «Деток» бесстрашный Ларри Кларк слыл в фотографическом мире настоящей легендой. Его альбомы «Талса» («Tulsa», 1971) и «Подростковая похоть» («Teenage Lust», 1983) вошли в ряды современной классики и увековечили провинциальный городок штата Оклахома, в котором Кларк жил и снимал свои мрачные сюжеты.
Мать Ларри была фотографом, отсюда и увлечение камерами еще с подросткового возраста. Нецензурированная фотолетопись города вкупе с черно-белой пленкой, среднефокусным объективом, заставляющим подходить к объекту почти вплотную, были условиями предельно откровенного высказывания о целом срезе молодых людей. Кларк не просто был рядом, он был одним из них на героиновых вечеринках и безрассудных пьяных оргиях. На одном из снимков можно встретить самого фотографа — полуголого и с кровоподтеком на руке, короче, ничем не отличавшегося от своих друзей. Кларка часто обвиняли в романтизации насилия, ведь эстетика вывернутого наизнанку подросткового быта завораживала общественность. Сопричастность же лишь играла ему на руку, давала право снимать без оценки и не отвечать критикам.
Издатели говорят, что продажи «Талсы» многократно возрастают после каждого нового фильма Кларка. Именно его фотоработами вдохновлялись такие режиссеры, как Мартин Скорсезе, Фрэнсис Форд Коппола и Гас Ван Сент. И как ни старался Кларк сделать кинопространство подлинным (убирал искусственный свет, намеренно разрушал идеально выстроенный кадр, искажал речь героев и изменял движение камеры), мрачный гиперреализм его фоторабот так и остался на шаг впереди.
7. Деннис Хоппер
После безумного поведения на съемках фильма «Из ада в Техас», когда начинающий карьеру Хоппер довел режиссера и съемочную группу до белого каления, требуя переснимать один и тот же эпизод до ста раз, актер лишился контракта с Warner Brothers и был отлучен от работы в кино почти на восемь лет.
Во время изгнания увлекающийся Хоппер занялся сначала живописью, а затем фотографией. Благо на дворе стояли 1960-е, а актер находился в самом центре психоделической культуры. Ему не нужно было сильно напрягаться, чтобы нащелкать безмерное количество снимков, которые неожиданно вошли в историю. Запечатленные им образы несли в себе эмоциональный отпечаток времени, а в объектив фотокамеры попадали главные личности эпохи — от Мартина Лютера Кинга и Джейн Фонды до Энди Уорхола и трагичной рок-дивы Нико. Буйствующая Америка, черно-белый взрыв рок-н-ролла, гражданские права, нью-йоркский андерграунд и виды городских пейзажей нашли свое уникальное отображение в снимках Хоппера.
Однако в какой-то момент фотография обрела для него черты навязчивой паранойи. В период с 1961 по 1967 год им было сделано около 18 000 снимков, но быстро нарастающее увлечение вдруг так же резко закончилось. В 1967-м Хоппер твердо решил вернуть самого себя на экраны и занялся подготовкой к съемкам «Беспечного ездока». Серьезно фотоискусством он больше не занимался.
8. Вим Вендерс
Отец немецкого режиссера Вима Вендерса был хирургом, страстно увлекавшимся фотографией. Именно от него семилетний Вим получил в подарок свою первую фотокамеру — среднеформатный Rolleiflex. В 16 лет он уже обзавелся собственной проявочной лабораторией, однако профессионально заниматься фотографией Вендерс начал лишь в зрелом возрасте. С самого начала и по сей день режиссер предпочитает фотографировать на пленку, называя себя ретроградом. Он считает это единственным способом сохранить длительность отношений между автором и кадром вплоть до проявки и печати фотоснимка.
В 1984 году в ходе подготовки к съемкам фильма «Париж, Техас» Вендерс отправился исследовать пустынные пейзажи американского Запада. Результатом этого путешествия стал фотоальбом «Написано на Западе», за которым последовала одноименная выставка. Раскаленные солнцем пейзажи оказались не просто фоном для будущей ленты, но силой, движущей сюжет и драматургию.
Вендерс не фотографирует людей, ограничиваясь следами их жизнедеятельности, оставленными на фоне пустынных пейзажей: детскими велосипеды, словно только что покинутые магазины, заброшенное колесо обозрения. Нередко любовью к фотографии Вендерс наделяет и персонажей своих фильмов («Алиса в городах», 1974; «Американский друг», 1977; «Съемки в Палермо», 2008).
9. Энди Уорхол
Об Уорхоле-фотографе миру известно крайне мало, гораздо меньше, чем об Уорхоле-кинорежиссере. И это притом что последние десять лет жизни знаменитый поп-арт-художник практически не расставался с фотоаппаратом. Но если портреты нью-йоркской богемы, позирующей на белом фоне, обрели известность в его шелкографических проектах, то мало кто знает о любви Уорхола к пейзажам, натюрмортам и уличной фотографии.
Он брал с собой фотоаппарат в любое путешествие, даже если конечной точкой маршрута была булочная за углом. Отсюда обыденные предметы и места типа общественных писсуаров, влезающие в объектив со всех сторон. На первый взгляд может показаться, что Уорхол фотографировал все подряд. И да, все было именно так. Художник оказался первым инстаграмером до всякого Instagram. Он обожал делать селфи и не упускал возможности запечатлеть на память захламленный стол после ужина с друзьями.
Что же до выбора техники, то Уорхол ценил Polaroid SX-70 Big Shot. Вспышка делала свое дело, заливая плоским светом морщины и неровности лиц всего звездного олимпа. После снятия этой модели с производства Уорхол скупил все оставшиеся. В качестве художника он хотел довести искусство до автоматизма, тем самым вызвав в зрителе равнодушие и уныние, однако получилось совсем наоборот.
10. Лени Рифеншталь
Лени Рифеншталь нашла в фотографии покой. Ей было уже за пятьдесят, когда она решила совершить свою первую экспедицию в Африку. Там Рифеншталь осталась на несколько лет, снимая жизнь и обычаи нубийских племен. Результатом поездки стал фотоальбом «Последние нубийцы», поразивший мир своей откровенностью, красотой и сексуальностью.
Учитывая сложное прошлое Лени, многие критики углядели в фотографиях продолжение традиций «Олимпии» с ее культом тела. Сьюзан Сонтаг даже написала статью «Магический фашизм», в которой обвиняла Рифеншталь в не изменившихся с гитлеровских времен идеалах, находя в фотографиях африканских племен свойственное фашистской эстетике восхищение первозданными ценностями и упоение физическим совершенством. Однако популярность снимков росла, их печатали ведущие глянцевые журналы, выпускались новые фотоальбомы, а Рифеншталь, не обращая внимания на осуждение, продолжала снимать и исследовать Африку практически до самой смерти.
Режиссер Кевин Браунлоу написал в предисловии к альбому ее африканских фотографий: «Даже если бы единственным деянием Лени Рифеншталь были бы поездка в Африку и возвращение оттуда с фотографиями, она бы заслужила свое место в истории».
Текст: Диана Григорьева
Материал подготовлен сообществом Art Traffic. Культура. Искусство
(архив)